Творчество: фики

[перегрузинский археолог]

фики Seliamar

Ниготик, Оширот; джен; G

- Мои года, мое богатство... - тянет Ниготик, приваливаясь плечом к стене.
Ерошит и без того буйную шевелюру, глядит на яркие перегрузинские звезды в черном бархате неба.
Джихиахат медленно затягивается самокруткой.
В воздухе стоит тяжелый, крепкий аромат чачи.
- Котиа видел твою названую сестренку в компании Куцего, - Джихиахат смотрит в сторону, хмурится. - Ты должен разобраться с этим, пока еще не слишком поздно.
Акатас смотрит искоса. Знал бы он, каково такому, как Джихиахат, покрывать девчонку, связавшуюся с гопниками Куцего.
Но он, наверное, знает.
- Ну, бывай, - Джихиахат разворачивается и идет по освещенной улице.
Ночной Эдбилиси тихо шумит листвой.
Джихиахат не видит, как Ниготик машет рукой ему вслед.
Не видит. Но знает.

Жи-Дорагон; производственная драма; G

- В общем, вот такое движение руками - справа налево, - показывает Сукешин. - Раз, два, три, четыре... Сори-сори-сори-сори... Потом щелкаем пальцами - нэка-нэка-нэка-нэка...
- По-моему, это выглядит странно, - Куцый с сомнением качает головой. - Надо вот так... Смотрите. Руками и коленями одновременно. Раз-два-три-четыре... Бум шакалака, бум шакалака...
Ниготику все равно: он увлеченно ест чурчхелу, обильно политую взбитыми сливками и вареньем. Катаомос дремлет.
- А вот здесь падаем на колени, - увлеченно продолжает Кацура. - И изображаем, как будто держим в руках бьющееся сердце...
Сукешин смотрит презрительно.
- А вот я одного еще не понял, - Ниготик чешет голову. - Как там мы называемся?
- Мы ведь уже определились! - Куцый даже прекращает изображать "бьющееся сердце". - Жи-Дорагон!
- Да? - Ниготик теперь ковыряется в ухе. - В прошлый раз же были Супер Джоинер, нет?
- Какой Супер Джоинер? - Сукешин уже с трудом сдерживается. - Какой Жи-Дорагон? Мы ж Мгзавреби Бэнд, Мгза-вре-би!
Катаомос взбрыкивает во сне ногами и смеется.
Сукешин вздыхает.
Иногда он не знает, что делать с этим сборищем придурков.
Но одно он знает точно.
Они будут круче Битлз.

Мауки, Буато; триллер; NC-21 (за жестокость)

- Красивый город - Эдбилиси, - улыбаясь, произнес Мауки. - Не правда ли, Буато?
Красивый-то красивый, думает Буато, глядя на довольного, как кот, наевшийся сметаны, босса.
И погода здесь намного лучше, чем в Зимбабве. И еды много. И девушки красивые.
Но есть одна проблема.
Мауки сейчас был сыт: только что съел десять порций чахохбили, закусывая кусками хачапури. А на девушек особого внимания не обращал.
Для полного счастья ему оставалось только...
- Эй, пацанчик!
Буато вздохнул.
Из-за угла, помахивая битами, вышло человек десять.
- Пацанчик? - Мауки склонил голову набок, продолжая улыбаться.
Один из компании напротив, стоявший чуть впереди остальных, осклабился.
- Сигаретки не найдется?
- Простите, я не курю.
Улыбка Мауки теперь больше напоминала оскал.
Буато вздохнул еще тяжелее.

- Красивый город - Эдбилиси, - протянул Мауки. - И еда здесь вкусная. Только вот слабые все. Не правда ли, Буато?
Буато смотрит на своего босса; тот сидит на бетонном заборе, по-детски болтая ногами.
- Босс. Нам пора в Шиёраву.
- Точно. Хорошо, что ты напомнил.
Мауки легко спрыгнул на землю.
- Интересно, как там старик поживает?
На губах босса, как всегда, играла легкая улыбка

Якамази/Таманана; романс; РG

Якамази был стеснительным парнем.
Наверное, изначально во всем была виновата его фамилия. В детстве дворовые товарищи дразнили его то камазом, то Ямакаси. И если на Ямакаси Якамази был еще согласен, то камаз любого выбьет из колеи.
Да. Изначально во всем была виновата фамилия.
Сагаур вздохнул и откусил кусок хачапури.
Знали бы вы, как ему надоели эти хачапури! Якамази каждый день ел хачапури, потому что попробуй поспорь с таким начальником, как Хиджиакат Оширот, по прямому приказу которого Сагауру приходится третий день безвылазно сидеть напротив дома Ниготика Акатаса в надежде схватить за хвост грозу всего Эдбилиси - гопника-жида Куцего.
Но Куцего все не было, а хачапури уже с трудом лезли в горло.
Но все отступало на задний план, когда из дома выходила она.
Таманана.
Он никогда не видел столь совершенной красоты - и плевать, что ее волосы были выкрашены в зеленый!
Сначала в голове звучало "Хачапури, хачапури, хачапури..." Теперь же это сменилось на "Таманана, Таманана, Таманана!" Да, именно вот так, с восклицательным знаком.
Ах, как она была хороша! Тонкостанная, изящная - как хорошо она, должно быть, танцевала картули!
Иногда он даже представлял себе, как будет знакомить ее с родителями.
Но Якамази был стеснительным парнем. Поэтому он просто вздыхал, откусывал очередной кусок хачапури и думал: "Таманана, Таманана, Таманана!"
Поэтому, когда она подошла к нему в первый раз, он буквально потерял дар речи.
А она улыбнулась.
И улыбка ее была прекрасней всего, что Якамази видел в жизни.

Жи-Дорагон; экшн; G; (предупреждение: кроссдресинг)

- Куцый, - произносит Сукешин.
В этом "Куцый" сейчас столько эмоций, сколько не было, пожалуй, в свое время в речах Зхрущёва.
- Я не Куцый, - с достоинством отвечает Куцый, наряженный в коктейльное платье с открытой спиной. - Это мое новое сценическое амплуа - знойная дива Куцыкула.
Сукешин открывает рот и за неимением более-менее цензурных и вообще вразумительных мыслей, которые можно было бы перевести в слова, снова закрывает.
- Нет, ну а что? - поучительно говорит Куцый, поднимая вверх палец с - о ужас - накрашенным ногтем. - Ты не слышал о такой штуке, как фансервис? Вон, всякие Леди Гагары уже в платьях из мяса выходят. Нам тоже нужно что-нибудь необычное и в то же время притягивающее глаз. Ниготик!
Ниготик отрывается от страниц "Мурзилки" и поднимает на Куцего сонный взгляд.
- Тебе я тоже придумал интересный образ.
Куцый бросает на колени Ниготику два странных комка шерсти.
- Цепляй хвостики и переодевайся. Ты будешь сладкоежка Паампуша.
Пока Ниготик пытается осмыслить, что его только что записали в какие-то Паампуши, Куцый поворачивается к остальной аудитории в лице возящегося с конструктором Катаомоса и Сукешина, который выглядит так, будто вот-вот задымится от злости.
- Ты, Катаомос, будешь хохотушка Кудряшка Мацу, а ты, Сукешин, роковая красотка Сукешин Монро...
- Куцый, - повторяет Сукешин, багровея и сжимая кулаки.

Менеджер Ёшо обводит взглядом разгромленную гримерку и вздыхает.
Это ведь было уже третье помещение за месяц.


КуцыКоря; КотиКоря односторонний; романс, флафф; PG

- Куцый! – Коряга подбегает, подхватывает под плечо. – Куцый, что с тобой?
Куцый улыбается, щуря один глаз: струйка крови из рассеченной брови заливает веко. Улыбается, но уголки губ слегка подергиваются, и Коряга понимает, как ему больно.
- Это все Гуменсуши?
Коряга обеспокоенно заглядывает в лицо блестящими глазами и, кажется, вот-вот заплачет. Ведет его к дивану – Куцый с трудом ступает на левую ногу – и помогает сесть.
- Я сейчас, Куцый! Потерпи немного, хорошо?
Куцый откидывается на спинку и смотрит на стену напротив.
Там, на стене, большой плакат, с которого на Куцего с усмешкой смотрит Шупак Такур.
Коряга подсаживается сбоку, в руках – перекись водорода, кусок ваты и лейкопластырь.
- Это Котиа, да? – хмурится, промакивая перекисью рану на лице.
- Он откуда-то прознал о стрелке, - отзывается Куцый. – Пришлось убегать по темным переулкам, и я навернулся на лестнице.
- Вот же сволочь, - произносит Коряга, осторожными движениями накладывая на рану вату, а сверху – пластырь. – Мы должны понять, откуда утечка информации… Надо еще раз проверить всех новобранцев.
Куцый кивает и снова встречается взглядом с Шупаком Такуром.
В груди невыносимо щемит что-то.
- Коряга, - тихо говорит Куцый. - Помнишь ту историю про Евротелевидение, что я тебе рассказывал в тот вечер, когда мы впервые взялись за руки?
- Конечно, Куцый, - Коряга улыбается, и в комнату будто солнечный луч заглядывает.
- Знаешь… Тогда, после распада группы и смерти менеджера Ёшо, мне казалось, что мой мир разрушен. Я не знал, что делать. Меня переполняла ярость, и я собрал банду таких же жидов, как я… Вообще, изначально я хотел собрать банду из жидов-музыкантов, но их оказалось не так много…
Коряга сочувствующе кусает губы.
- Куцый…
- Мы стали участвовать в подпольных политических собраниях, грабили богатых и раздавали деньги бедным иммигрантам. Сначала мне это нравилось, а потом началась борьба за территорию с другими бандами, массовые драки… Но ярость ослепила меня, и я совсем не заметил, что мы стали превращаться в совершенно обыкновенных гопников – гопников без идеи.
Куцый на мгновение останавливается – перевести дыхание.
Такур теперь смотрит как будто задумчиво.
- Как-то раз, проходя мимо музыкального магазина, я услышал просто потрясающую песню. Я раньше не слушал рэп, но читка этого парня так запала мне в душу…
Коряга понимает, о ком он, и тоже смотрит на Шупака.
- А потом, через месяц после этого, я встретил тебя…
Куцый осторожно берет ее за подбородок и поворачивает к себе.
- Куцый, - шепчет Коряга.
- И во мне снова проснулась мечта. Хоть я и думал, что никогда больше не вернусь в музыку, но все оказалось не так просто. Музыку души невозможно заглушить.
Коряга берет его за руку и мягко сжимает его ладонь тонкими пальцами.
- Я запутался, - честно признается Куцый и роняет голову на грудь. – Запутался. Я ведь не могу теперь все бросить, оставить своих ребят и ехать в Пью-Ёрк покорять рэп-вершину мира… Я запутался, Коряга.
- Куцый, - она крепче стискивает его руку. – Все будет хорошо.
Он поднимает лицо и смотрит ей прямо в глаза.
- Я в тебя верю, Куцый. Я в тебя верю.
Внутри будто взрывается что-то, и он осознает, что по его щеке ползет слезинка.
- Спасибо, - шепчет он. – Спасибо за то, что ты есть.

Котиа Госо часто видит в городе эту девчонку из Йорузии. Она как прыщ на носу: сразу притягивает взгляд.
Он мог бы устроить ей много проблем, если бы захотел: у нее, наверное, даже вида на жительство нет. И она это знает, но все равно выставляет средний палец, когда проходит мимо.
Она его бесит.
Так бесит, что он каждый раз провожает ее взглядом, пока она не скроется за углом.
А потом усмехается и думает: ну держись… Куцый.

@темы: фики, Творчество