Творчество: манипки

[перегрузинский археолог]

Фото героев

Потомственный джигит Ниготик

Гопник-Куцый

Славные дни Жи-Дорагон

Котякурица в национальной одежде

Миуки и племя Тоя

КуцыКоря

Былые времена Жи-Дорагон

Оширот в сценическом костюме

Рейтинговый Котирот

Ниготик позирует для рекламы станции метро Шиёрава за банку сгущенки

Выступление Жи-Дорагон

Кодно в амплуа Тарзана

Ишот. Просто Ишот.

Обложка диска сольного альбома Куцего. Будущего альбома.

@темы: Творчество

---

Творчество: мемы

[перегрузинский археолог]

Перезаливаю визуальный контент, погибший вместе с тенпикс.

Спасибо команде fandom Gintama 2012

@темы: Творчество

---

Творчество: фик

[перегрузинский археолог]

02.08.2013 в 16:14

Пишет  Seliamar:

Название: День десантника в Эдбилиси
Автор: Seliamar
Фэндом: Gintama: Перегрузия
Персонажи: Сакиса Буироса, Джихиакат Оширот
Рейтинг: G
Жанр: стеб
Размер: мини
Дисклеймер: я только курю и все
Предупреждения: весь этот фик - одно сплошное предупреждение
Саммари: о конкурентной разведке.

Сакиса Буироса смотрел в зеркало уже пять минут. Точь-в-точь в соответствии с книгой «Как завоевывать друзей: дипломатические, экономические и военные методы», неотрывно глядя в точку между бровями. Согласно книге, так вырабатывался спокойный и магнетический взгляд сильного, уверенного в себе человека. У Сакисы такой взгляд, конечно, был с рождения; даже акушерка, помогавшая ему появиться на свет, отметила эту особенность. Но тренировки никогда не помешают – в конце концов, как гласил девиз Мимов Равигуми, элитных стриптизеров Эдбилиси, нет предела совершенству, магнетизму и растяжке. Последнее, конечно, в разумных пределах, но это можно было отметить и в примечании к девизу, а девиз на то и девиз, чтобы звучать емко, броско и немного пафосно.
– Кто на свете всех элитней, интеллигентней, рациональней и с самым большим стратегическим талантом? – спросил Сакиса у своего отражения, четко артикулируя.
Отражение указало на него пальцем, и Сакиса удовлетворенно кивнул.
Тут открылась дверь, и в комнату вошла Необум, держа в руках коробочку с гозинаки.
– Пойдешь шпионить за Гуменсуши, Морфеус? – спросила она.
– Это не шпионаж, – с достоинством ответил Сакиса, не отводя взгляда от зеркала, – это конкурентная разведка. Они уже нашли камеры в раздевалках, так что придется все делать лично… Я – это я. Я самый обаятельный и привлекательный.
Отражение одобрительно улыбнулось. Необум согласно захрустела орешками.
– Нужно подкрепление? – спросила она. – Мне все равно выходить в кулинарию.
Сакиса задумался. На первый взгляд казалось, что операция по тайному проникновению в штаб Гуменсуши относится к классу «Рэмбо» и осуществить ее в одиночку – это наиболее рациональный вариант (к тому же в воздуховоде хватило бы места только для одного человека), но у Сакисы ведь действительно был недюжинный стратегический талант. Благодаря ему, а также магнетическому взгляду сильного, уверенного в себе человека Сакиса всегда видел глубже и дальше, чем остальные. Можно сказать, зрил в корень.
– Подойдешь со стороны главного входа, – решил Сакиса. – Возьмешь на себя господина Котиу.

За неделю до Дня десантника отрядов Гуменсуши на улицах поубавилось, и это навевало на Сакису нехорошие подозрения. Подозрения эти подкреплялись слухами о том, что Гуменсуши готовят номер невиданной зрелищности и что, возможно, на сцене даже появится Супер-Ишот, а также сводками продаж билетов.
Сакиса не мог оставить это просто так. Чтобы Мимы Равигуми, все как на подбор элитные коренные эдбилисцы, уступили пальму первенства и звание заслуженных полицейских и стриптизеров Перегрузии всяким понаехавшим – понаехавшим, между прочим, даже не из других городов, а из какой-то деревни, забытой богом и Шагай-Шагаем, – это было просто неслыханно и возмутительно. Да и бюджет Мимов, несмотря на элитность, тоже необходимо было пополнять. Но Сакиса, разумеется, больше руководствовался соображениями неслыханности, возмутительности и гордости – элитной, мимской и коренной эдбилисской. К тому же его личные доходы обеспечивались не столько зарплатой госслужащего, сколько дивидендами с семейных инвестиций, и это позволяло с чистой совестью отвлекаться от мыслей о деньгах. Таким образом, движимый исключительно благородными порывами души, Сакиса подъехал к штабу Гуменсуши на неприметном запорожце, очень хорошо вписавшемся в антураж мусорных баков за забором, надел плащ-дождевик, чтобы не запылиться, и интервенировал вентиляционную шахту.
Он долго полз по трубам, сверяясь с навигатором. Кто бы знал, сколько усилий и частных пожертвований в фонд организованного Котией конкурса «Мистер Аппендикс» потребовалось, чтобы достать план вентиляции штаба Гуменсуши. Сакиса осознавал, на какой риск идет, заключая сделку с Котией. Тот ведь был итальянцем, а, как известно, все итальянцы очень хитрые, к тому же они вдобавок католики и иезуиты. Котиа Госо был даже хуже, потому как всем своим видом кричал «я безбожник». Впрочем, следовало отдать Котии должное: когда дело касалось денег, он был серьезен и собран. У него был мозг бизнесмена, поэтому обманывал он не постоянно, а, как показала выведенная Сакисой на основе долгих исследований модель, через раз.
Удача оказалась на стороне Сакисы: в этот раз сделка получилась безобманной, и вскоре он добрался до отдушины над репетиционным залом. Правда, отверстия в вентиляционной решетке были слишком узкими, и рассмотреть что-то в подробностях представлялось невозможным, поэтому Сакиса изо всех сил напряг слух.
– Суло чемо*, – услышал он низкий, чуть хриплый голос Джихиаката, – я знаю, в глубине души ты мечтаешь о том, чтобы тебя наказали… Эй, Госо! Что за ахинею ты тут понаписал?
– Батони* Кодно сказал, что подойдет, – скучающим тоном ответил Котиа. – Не все же время вам молча стоять на сцене, курить и отлынивать. Работать тоже надо. Я бы, конечно, предпочел, чтобы вы говорили «я мечтаю о том, чтобы меня наказали», но, к сожалению, это не вписывается в концепцию номера.
– ...Я не буду говорить «суло чемо».
– Женщинам такое нравится. Хотя откуда же вам знать…
– Госо!
– Я же сказал: батони Кодно одобрил…
Джихиакат выругался, прошелся по сцене, оказавшись в кругу света от прожектора. Сакиса встрепенулся: теперь можно было рассмотреть его сценический костюм подробнее…
Но костюма на Джихиакате не оказалось. Точнее, костюм-то был, но не сценический, а каждодневная полицейская форма. Он даже мундир не снял.
Впрочем, нельзя было не признать, что даже в каждодневной полицейской форме Джихиакат выглядел как мечта всех поклонниц ролевых игр на свете, а также некоторых поклонников. Но Сакиса знал схемы выкройки этой формы наизусть до последнего шовчика.
Неужели он зря перевел в фонд конкурса «Мистер Аппендикс» столько ноликов? И ладно если бы эти нолики стояли до единицы, но они ведь стояли после!
– Кстати, о костюмах… – начал кто-то неуверенным голосом – кажется, этого парня звали Якамази.
Сакиса снова встрепенулся.
– Батони Кодно сказал, что… – продолжал Якамази.
Давай, давай, молча подгонял его Сакиса.
– …Сказал, что…
И тут в жизнь Сакисы вмешался главный вселенский закон – закон подлости.
У него в кармане зазвонил телефон, и по трубе гулким эхом прошлись вечные слова:
– Белые розы, белые розы…
Сакиса завозился, пытаясь достать телефон, но вентиляционные системы все-таки предназначались не для того, чтобы по ним ползали люди. Было слишком тесно, чтобы двигаться свободно, да еще и плащ-дождевик оказывал сопротивление, мешая пролезть в карман.
– Кто посмел?! – рявкнул Джихиакат. – Это же первая строчка в списке запрещенных в Гуменсуши рингтонов!
– …Беззащитны шипы… – продолжал рассыпаться в трелях динамик телефона.
В щели решетки было видно, как Джихиакат поднял голову и огляделся, прислушиваясь. Сакисе даже показалось, что они встретились взглядами.
*@#&!, не совсем элитно подумал Сакиса.
– Где вы храните гозинаки? – разнесся вдруг по залу голос Необум.
Умница, как раз вовремя. Сакиса торопливо пополз обратно, тихо подпевая «я их так хочу согреть теплом».

Оставался еще один способ.
– Это точно настоящий армянский «Ахтамар»? – спросил Сакиса у продавца.
– Конечно, – важно кивнул тот. – Самый настоящий, с завода Рарика Пернода***.
Сакиса задумчиво повертел бутылку в руках.
– «Ахтамар» – это напиток влюбленных, – продавец заговорщицки подмигнул. – Оконьячит любую, гарантирую.
Эта тайна была оплачена значительным объемом вложений в порно-киностудию «Kotia’s Sin Sity», зато теперь Сакиса знал, как пробудить дремлющего в Джихиакате Супер-Ишота, из-за которого билеты на представление Гуменсуши раскупили за восемь с половиной минут, а не за пятнадцать, как обычно.
Спустя полчаса, сидя в своем кабинете, Сакиса набрал номер штаба Гуменсуши и сказал:
– Господин Джихиакат, я бы хотел встретиться с вами и обсудить план совместных действий наших отрядов по охране общественного порядка в городе на предстоящий День Десантника.
В трубке помолчали, а потом недовольно ответили:
– Ладно. Завтра в Управлении.
– Завтра я занят на репетиции, – ответил Сакиса, бессознательным движением поглаживая лежащий на столе Свод Правил Настоящего Стриптизера (с автографом автора на форзаце – у Джихиаката Оширота все-таки такой неэлитный почерк). – Может, сегодня вечером? Это дело ведь не терпит отлагательств, сами понимаете. Можем встретиться на какой-нибудь нейтральной территории. Например, в ресторане.

Конечно же, Сакиса заранее позаботился о том, чтобы ресторан был пустым.
– Наверное, все готовятся к празднику, – пояснил он, заметив подозрительный взгляд Джихиаката.
Взгляд Джихиаката от этого не стал менее подозрительным. Хотя чего еще ожидать от человека, занесенного в Книгу рекордов Гиннеса как «Самый угрюмый полицейский в мире»?
– Вот черновой план, – проворчал Джихиакат, сел, бросил на стол тонкую папку и достал самокрутку, – посмотрите и скажите, какие возражения.
– Может, сначала хотя бы чашку кофе? – предложил Сакиса. – Выглядите усталым.
Джихиакат выдохнул густое облако дыма, потер глаз и наконец ответил:
– Можно.
О том, чтобы в кофе попало несколько капель настоящего армянского «Ахтамара», Сакиса тоже позаботился заранее.
Когда принесли кофе, он спрятал руку под стол и скрестил пальцы на удачу.
Джихиакат взял чашку.
Сейчас, сейчас Сакиса впервые увидит Супер-Ишота, козырь Гуменсуши, вживую, да еще так близко…
Сейчас, сейчас Сакиса поймет, что в нем так привлекает клиентов – и Гуменсуши больше никогда не будут соперниками Мимам Равигуми, ведь кто предупрежден, тот вооружен…
Сакиса, как завороженный, смотрел, как Джихиакат подносит чашку к губам.
Как дергается его кадык, когда он глотает.
Как он ставит чашку, уже пустую, на место.
И как стекленеют его глаза.
– Эй, – сказал Джихиакат.
Голос у него был низкий, чуть хриплый – как всегда.
А еще вязкий, тягучий – не как всегда.
Джихиакат потянул ворот рубашки. Пуговица отлетела в сторону, звонко ударилась о мраморный пол.
Что-то тут не так, подумал Сакиса, глядя, как Джихиакат медленно облизывается, как в уголке его рта рождается улыбка – хищная, опасная.
Перед Сакисой был уже не тот Джихиакат, которого занесли в Книгу рекордов Гиннеса как «Самого угрюмого полицейского в мире».
И даже не тот Джихиакат, которого занесли в Книгу рекордов Гиннеса как «Самого угрюмого стриптизера в мире».
– Суло чемо, – сказал Супер-Ишот, – я знаю, в глубине души ты мечтаешь о том, чтобы тебя наказали.
Вилка мелькнула так быстро, что Сасаки увидел только серебристый росчерк – а потом свой рукав, намертво пригвожденный к столешнице.
Супер-Ишот смотрел обманчиво мягко и поигрывал десертной ложкой.
До этого дня Сакиса никогда не задумывался о том, как это легко – обездвижить человека столовыми приборами.

– И раз уж сегодня День десантника, – радостно вещал с экрана глава Гуменсуши, – мы с ребятами решили…
– О, – с отсутствующим видом произнесла Необум, распечатывая очередную коробку с гозинаки, – они выступают в тельняшках.
«Спонсор показа – завод Рарика Пернода», – сообщила бегущая строка.
– Рарик Пернод? – спросила Необум.
– Он занимается производством коньяка, – ответил Сакиса. – Настоящего армянского коньяка.
Да, эта тайна обошлась Сакисе недешево.
Но, во-первых, вложения в «Kotia’s Sin Sity» сулили неплохой доход в будущем. Во-вторых, Сакиса не только узнал, как пробудить дремлющего в Джихиакате Супер-Ишота, но и осуществил это на практике. Несомненно, это был приятный… то есть, полезный опыт. Благодаря ему Сакиса еще раз убедился в правдивости девиза Мимов Равигуми.
Действительно, нет предела совершенству, магнетизму и растяжке.
Так что оно того стоило.
– Необум, – сказал Сакиса, – проверь, включена ли кнопка записи.

Примечания:
*душа моя
**господин (уваж.)
***как бы Pernod Ricard

@темы: Фики

---

Перегрузинский фотоблог

[перегрузинский археолог]

Новички, ступившие на Путь Стриптизера

Афиша Куцего

Котякурицу уважают все

Афрожид в Жидо-Гетто

Зимбабвийские поклонники Мауки

@темы: Творчество

---

Поэтический уголок

[перегрузинский археолог]

Перегрузия - моя первая любовь

Перегрузия - моя первая любовь

О, Перегрузия, мой свет в кромешной тьме.
Прекрасный жемчуг ты на каменной волне.
Своею родиной назвать тебя рад.
Когда вдали я от тебя - весь мир мне ад.
О, Перегрузия, ты ласкова ко мне
Когда грущу, все мысли о тебе.
Ты примешь сына блудного назад
И не запрешь его за бегство в каземат.
Только с тобою вспомню вкус побед
Когда услышу вновь перегрузинский рэп.
В хрустальном воздухе Эдбилиси найду
Твой пряный аромат, и сохраню
Перегрузинский дух в душе своей.
Жаль век такой короткий у людей.
Хотел бы видеть я рассвет твой среди гор,
Среди вершин, долин, лугов, лесов, озер,
Средь быстрых рек и звонких ручейков,
Глухих аулов, белостенных городов.
Я обещаю, я вернусь ещё домой.
Где б ни был я - в душе всегда с тобой.

@темы: Творчество

---

Творчество: песни

[перегрузинский археолог]

Перегрузинский OST

UPD

сукеблюз "О трудной жизни Сукешина"
И все, что было у меня - параша и шконарь.
Мой сукеблюз - в нем только я изолью душу.
В своих стихах я улетал, как птица-секретарь.
Тюряга мой дом, и за окном зимняя стужа.

Сосульки здесь под потолком,
Мне только этот дом знаком.
Какой бы мне себе другой найти приют?
И вместо хачапури вкусных
Баланда из тюремной кухни...
И мыши под столом снуют.

Попсе предпочитал шансон,
Но менеджер ко мне пришел,
Как будто ангел в этом зэчьем антураже.
Он мне подал свою ладонь,
И вспыхнул тут во мне огонь,
Меня теперь по телевизору покажут.

Теперь я понял свою цель - петь пламенный к-поп,
Мой сукеблюз впишется в темп этого жанра.
Шоу-бизнес мы перевернем, и встретит мир новых богов.
Мне сцена как дом, и почивать буду на лаврах.


Репертуар группы "Систра"
Тексты сочинила Ёцкуу, так что в текстах проскальзывает популярная у феминисток тема членовредительства.

На мелодию ЛМЛ Виагры:

Захомутай, не отпускай!
Его яйца у тебя в руках.
От тебя теперь он никуда,
А то - по башке сковорода!

На музыку Viva Forever от Spice Girls:

Хаста ла виста
Члену скажи!
Ты изменил мне
Последний раз в жизнь!

О роковой ошибке горного джигита
Он встретил девушку:
полумесяцем бровь,
цветок-повязочка,
а в глазах любовь.
Да только та любовь
юрийною звалась.
И за любимую
отдан девичий глаз.

Тот молодой джигит
Знать об этот не знал.
Увидел он Кьюйеб -
Голову потерял.
Сказать успел он ей:
"Прекрасная мечта..."
Под ручку взял и вот
улетел навсегда.

В горах прошел слушок
средь джигитов лихих,
что если встретить дочь
из Кьюйебов самих,
тогда, джигит, не дрейфь,
зови её на бой.
Ведь не красавица -
парень он молодой!

Песни Жи-Дорагон

Американские горки
Он был обычный парень
С зеленым ирокезом.
Ходил он по району
С подержанным обрезом.
Кенты все уважали
И бабы все давали,
Но жизнь так скоротечна,
Ушел наш парень в вечность.

Припев: Американские горки,
О, как же вы опасны! (бум-шакалака)
И смерть того парня была настолько ужасна (оу-оу)
Но перед смертью он все же успел прокричать....

Американские горки, о, как же вы опасны!!!

Чебурек
Мы встретились в шикарном ресторане,
С тех пор тебя забыть я не могу,
Тобою я теперь в апендикс ранен,
Твой образ отпечатался в мозгу.

Анфас и профиль, все так идеально,
И взгляд холодный, словно первый снег.
Я не забуду то, как сексуально
Ты ела свой четвертый чебурек.

припев:
Че-бу-рек (начинка в тесте)
Че-бу-рек (с тобою вместе)
Че-бу-рек (за эту песню)
Спасибо тебе, чебурек!

Сукеблюз
*поется в стиле блюзового джем-сейшна*

Я
тебя люблю.
Сееее-
мечки куплю.
Семечки
Подсолнечные-е-е-е-е
В знак
Любви моей солнечной.
Их
Так приятно пощелкать вдвоем.
Ну,
йес, май бэйб,
На сеновал уж пойдем.

Семечки это символ любви моей, йей-йей,
И ярче звезд сияет свет твоих очей,
йес, май бэйб,
На сеновале
С тобой мы лежали
И сее...
Сееееемечкиииии.....
Все вокруг осыпали.

Мой сукеблюз этой ночью
Для тебя лишь одноооооой,
Как счастлив я, что воочью
Любуюсь твоей красотой....

(проигрыш в стиле Гэри Мура)


Куцорэп

Йоу, Куцый здесь.
Мэйк ит лаудер, йоу.

Я Куцый - жидовский рыцарь,
С моей читкой никому не сравниться.
Я читаю так, как вам не снилось,
Слышать вам такого
Не приходилось.

Я Куцый - жидовский рыцарь,
И вам не сравниться с моей прытью,
Вам не под силу меня остановить,
Чтоб это сделать, нужно
Меня убить.

Я Куцый - жидовский рыцарь,
Я вижу восторг на ваших лицах,
Пусть меня убьют - я стану легендой,
Я умру, но это будет
Моей победой.

Йоу, йоу, мэйк ит лаудер.
Пут ё хэндс ап под этот бит.

Куцорэп 2 (В жизни так бывает)

В жизни так бывает, что упал лицом в бордюр.
Почему мне выпадает в жизни столько авантюр.

Свора Гуменсуши наступает на пятки,
Я мастерски играю с ними в прятки,
Но в этот раз камень мне попался на пути,
И грязный асфальт ждет меня впереди.

В жизни так бывает, что упал лицом в бордюр.
Почему мне выпадает в жизни столько авантюр.

Темнеет в глазах, но я поднимаюсь,
И говорю: я еще отыграюсь!
Я на колени не опускаюсь,
Я лучше умру, но не поменяюсь.

В жизни так бывает, что упал лицом в бордюр.
Почему мне выпадает в жизни столько авантюр.

Любимая, не надо волноваться,
В таком, как я, не надо сомневаться,
Им меня не поймать, только кровь вот из носа
Все льется и льется после этого кросса.

В жизни так бывает, что упал лицом в бордюр.
Почему мне выпадает в жизни столько авантюр.

Но я ведь Куцый, жидовский рыцарь,
Я воспряну, как гордая птица,
Я приду к тебе, я приду к тебе,
Я последую своей путеводной звезде.

В жизни так бывает, что упал лицом в бордюр.
Но я Куцый, и я встану - у меня такой кутюр.

Баллада Ниготика
Эдбилис-терминал
Коряга вновь пришла... осколки от стекла,
Со звоном вдруг посыпалось окно.
Мне аж свело живот - ублюдок Оширот,
Привычно нависает надо мной.

Невовремя-то как я согрешил, дурак,
Я выпью молока, что так любил,
Коряга больно пнёт, и к Куцему уйдёт,
И разогнуться мне не хватит сил.

Эдбилис-терминал - ветер солнечный,
И молоко давно уж просрочено,
Лежит в желудке тяжкий груз.
Эдбилис-терминал - ветер солнечный,
Поставил за бойз-бэнд своей точку я,
Не молоко обычно губит,
А куцорэп и сукеблюз.

Коряга под окном, мы с мужиком вдвоём,
И мне сегодня утром не до сна.
Надеюсь я, что здесь таблетки эти есть,
От живота нужна хотя б одна!

Перегруз-аппендикс - ветер с космоса,
Я перекрашу в розовый волосы,
Надену форму и в стриптиз.
Перегруз-аппендикс - ветер с космоса,
Мне так перед Йорузией совестно,
Не молоко обычно губит,
А Оширота майо-кисс.

Баллада пьяного Госо
Вот старая гитара в грудь влетела мне,
Спасся я под сценой, но сей момент
Кори меня меткий настиг удар,
Вырубаясь понял я, что попал.

Э-э-э-э-э-эй, ой, да мальчик вороной
Э-э-э-э-э-эй, головой больной.
Э-э-э-э-э-эй, Коря будь моей.
Э-э-э-э-э-эй, ой да зачем он ей.

На одной ноге я пришёл с тусы,
Корю приковал, снял свои трусы.
Но не успел войти, Оширот пришёл,
Отвязал её и с собой увёл.

Э-э-э-э-э-эй, ой, да мальчик вороной
Э-э-э-э-э-эй, аппендикс стальной.
Э-э-э-э-э-эй, да Коря неглиже.
Э-э-э-э-э-эй, ой да сдохни ты уже.

Куцего портрет я со стенки снял,
Натянул штаны, аппендикс поднял,
Улечу в Пью-Ёрк, чтоб петь госо-рэп,
Рэперу Коряга не скажет нет.

запись создана: 16.08.2012 в 09:51

@темы: Творчество

---

Творчество: манипки

[перегрузинский археолог]

Фото героев

UPD

Выступление Жи-Дорагон

Кодно в амплуа Тарзана

Ишот. Просто Ишот.

Обложка диска сольного альбома Куцего. Будущего альбома.

Потомственный джигит Ниготик

Гопник-Куцый

Славные дни Жи-Дорагон

Котякурица в национальной одежде

Миуки и племя Тоя

КуцыКоря

Оширот в сценическом костюме

Былые времена Жи-Дорагон

Рейтинговый Котирот

Ниготик позирует для рекламы станции метро Шиёрава за банку сгущенки

запись создана: 16.08.2012 в 10:00

@темы: Творчество

---

Творчество: фики

[перегрузинский археолог]

фики Seliamar

Ниготик, Оширот; джен; G

- Мои года, мое богатство... - тянет Ниготик, приваливаясь плечом к стене.
Ерошит и без того буйную шевелюру, глядит на яркие перегрузинские звезды в черном бархате неба.
Джихиахат медленно затягивается самокруткой.
В воздухе стоит тяжелый, крепкий аромат чачи.
- Котиа видел твою названую сестренку в компании Куцего, - Джихиахат смотрит в сторону, хмурится. - Ты должен разобраться с этим, пока еще не слишком поздно.
Акатас смотрит искоса. Знал бы он, каково такому, как Джихиахат, покрывать девчонку, связавшуюся с гопниками Куцего.
Но он, наверное, знает.
- Ну, бывай, - Джихиахат разворачивается и идет по освещенной улице.
Ночной Эдбилиси тихо шумит листвой.
Джихиахат не видит, как Ниготик машет рукой ему вслед.
Не видит. Но знает.

Жи-Дорагон; производственная драма; G

- В общем, вот такое движение руками - справа налево, - показывает Сукешин. - Раз, два, три, четыре... Сори-сори-сори-сори... Потом щелкаем пальцами - нэка-нэка-нэка-нэка...
- По-моему, это выглядит странно, - Куцый с сомнением качает головой. - Надо вот так... Смотрите. Руками и коленями одновременно. Раз-два-три-четыре... Бум шакалака, бум шакалака...
Ниготику все равно: он увлеченно ест чурчхелу, обильно политую взбитыми сливками и вареньем. Катаомос дремлет.
- А вот здесь падаем на колени, - увлеченно продолжает Кацура. - И изображаем, как будто держим в руках бьющееся сердце...
Сукешин смотрит презрительно.
- А вот я одного еще не понял, - Ниготик чешет голову. - Как там мы называемся?
- Мы ведь уже определились! - Куцый даже прекращает изображать "бьющееся сердце". - Жи-Дорагон!
- Да? - Ниготик теперь ковыряется в ухе. - В прошлый раз же были Супер Джоинер, нет?
- Какой Супер Джоинер? - Сукешин уже с трудом сдерживается. - Какой Жи-Дорагон? Мы ж Мгзавреби Бэнд, Мгза-вре-би!
Катаомос взбрыкивает во сне ногами и смеется.
Сукешин вздыхает.
Иногда он не знает, что делать с этим сборищем придурков.
Но одно он знает точно.
Они будут круче Битлз.

Мауки, Буато; триллер; NC-21 (за жестокость)

- Красивый город - Эдбилиси, - улыбаясь, произнес Мауки. - Не правда ли, Буато?
Красивый-то красивый, думает Буато, глядя на довольного, как кот, наевшийся сметаны, босса.
И погода здесь намного лучше, чем в Зимбабве. И еды много. И девушки красивые.
Но есть одна проблема.
Мауки сейчас был сыт: только что съел десять порций чахохбили, закусывая кусками хачапури. А на девушек особого внимания не обращал.
Для полного счастья ему оставалось только...
- Эй, пацанчик!
Буато вздохнул.
Из-за угла, помахивая битами, вышло человек десять.
- Пацанчик? - Мауки склонил голову набок, продолжая улыбаться.
Один из компании напротив, стоявший чуть впереди остальных, осклабился.
- Сигаретки не найдется?
- Простите, я не курю.
Улыбка Мауки теперь больше напоминала оскал.
Буато вздохнул еще тяжелее.

- Красивый город - Эдбилиси, - протянул Мауки. - И еда здесь вкусная. Только вот слабые все. Не правда ли, Буато?
Буато смотрит на своего босса; тот сидит на бетонном заборе, по-детски болтая ногами.
- Босс. Нам пора в Шиёраву.
- Точно. Хорошо, что ты напомнил.
Мауки легко спрыгнул на землю.
- Интересно, как там старик поживает?
На губах босса, как всегда, играла легкая улыбка

Якамази/Таманана; романс; РG

Якамази был стеснительным парнем.
Наверное, изначально во всем была виновата его фамилия. В детстве дворовые товарищи дразнили его то камазом, то Ямакаси. И если на Ямакаси Якамази был еще согласен, то камаз любого выбьет из колеи.
Да. Изначально во всем была виновата фамилия.
Сагаур вздохнул и откусил кусок хачапури.
Знали бы вы, как ему надоели эти хачапури! Якамази каждый день ел хачапури, потому что попробуй поспорь с таким начальником, как Хиджиакат Оширот, по прямому приказу которого Сагауру приходится третий день безвылазно сидеть напротив дома Ниготика Акатаса в надежде схватить за хвост грозу всего Эдбилиси - гопника-жида Куцего.
Но Куцего все не было, а хачапури уже с трудом лезли в горло.
Но все отступало на задний план, когда из дома выходила она.
Таманана.
Он никогда не видел столь совершенной красоты - и плевать, что ее волосы были выкрашены в зеленый!
Сначала в голове звучало "Хачапури, хачапури, хачапури..." Теперь же это сменилось на "Таманана, Таманана, Таманана!" Да, именно вот так, с восклицательным знаком.
Ах, как она была хороша! Тонкостанная, изящная - как хорошо она, должно быть, танцевала картули!
Иногда он даже представлял себе, как будет знакомить ее с родителями.
Но Якамази был стеснительным парнем. Поэтому он просто вздыхал, откусывал очередной кусок хачапури и думал: "Таманана, Таманана, Таманана!"
Поэтому, когда она подошла к нему в первый раз, он буквально потерял дар речи.
А она улыбнулась.
И улыбка ее была прекрасней всего, что Якамази видел в жизни.

Жи-Дорагон; экшн; G; (предупреждение: кроссдресинг)

- Куцый, - произносит Сукешин.
В этом "Куцый" сейчас столько эмоций, сколько не было, пожалуй, в свое время в речах Зхрущёва.
- Я не Куцый, - с достоинством отвечает Куцый, наряженный в коктейльное платье с открытой спиной. - Это мое новое сценическое амплуа - знойная дива Куцыкула.
Сукешин открывает рот и за неимением более-менее цензурных и вообще вразумительных мыслей, которые можно было бы перевести в слова, снова закрывает.
- Нет, ну а что? - поучительно говорит Куцый, поднимая вверх палец с - о ужас - накрашенным ногтем. - Ты не слышал о такой штуке, как фансервис? Вон, всякие Леди Гагары уже в платьях из мяса выходят. Нам тоже нужно что-нибудь необычное и в то же время притягивающее глаз. Ниготик!
Ниготик отрывается от страниц "Мурзилки" и поднимает на Куцего сонный взгляд.
- Тебе я тоже придумал интересный образ.
Куцый бросает на колени Ниготику два странных комка шерсти.
- Цепляй хвостики и переодевайся. Ты будешь сладкоежка Паампуша.
Пока Ниготик пытается осмыслить, что его только что записали в какие-то Паампуши, Куцый поворачивается к остальной аудитории в лице возящегося с конструктором Катаомоса и Сукешина, который выглядит так, будто вот-вот задымится от злости.
- Ты, Катаомос, будешь хохотушка Кудряшка Мацу, а ты, Сукешин, роковая красотка Сукешин Монро...
- Куцый, - повторяет Сукешин, багровея и сжимая кулаки.

Менеджер Ёшо обводит взглядом разгромленную гримерку и вздыхает.
Это ведь было уже третье помещение за месяц.


КуцыКоря; КотиКоря односторонний; романс, флафф; PG

- Куцый! – Коряга подбегает, подхватывает под плечо. – Куцый, что с тобой?
Куцый улыбается, щуря один глаз: струйка крови из рассеченной брови заливает веко. Улыбается, но уголки губ слегка подергиваются, и Коряга понимает, как ему больно.
- Это все Гуменсуши?
Коряга обеспокоенно заглядывает в лицо блестящими глазами и, кажется, вот-вот заплачет. Ведет его к дивану – Куцый с трудом ступает на левую ногу – и помогает сесть.
- Я сейчас, Куцый! Потерпи немного, хорошо?
Куцый откидывается на спинку и смотрит на стену напротив.
Там, на стене, большой плакат, с которого на Куцего с усмешкой смотрит Шупак Такур.
Коряга подсаживается сбоку, в руках – перекись водорода, кусок ваты и лейкопластырь.
- Это Котиа, да? – хмурится, промакивая перекисью рану на лице.
- Он откуда-то прознал о стрелке, - отзывается Куцый. – Пришлось убегать по темным переулкам, и я навернулся на лестнице.
- Вот же сволочь, - произносит Коряга, осторожными движениями накладывая на рану вату, а сверху – пластырь. – Мы должны понять, откуда утечка информации… Надо еще раз проверить всех новобранцев.
Куцый кивает и снова встречается взглядом с Шупаком Такуром.
В груди невыносимо щемит что-то.
- Коряга, - тихо говорит Куцый. - Помнишь ту историю про Евротелевидение, что я тебе рассказывал в тот вечер, когда мы впервые взялись за руки?
- Конечно, Куцый, - Коряга улыбается, и в комнату будто солнечный луч заглядывает.
- Знаешь… Тогда, после распада группы и смерти менеджера Ёшо, мне казалось, что мой мир разрушен. Я не знал, что делать. Меня переполняла ярость, и я собрал банду таких же жидов, как я… Вообще, изначально я хотел собрать банду из жидов-музыкантов, но их оказалось не так много…
Коряга сочувствующе кусает губы.
- Куцый…
- Мы стали участвовать в подпольных политических собраниях, грабили богатых и раздавали деньги бедным иммигрантам. Сначала мне это нравилось, а потом началась борьба за территорию с другими бандами, массовые драки… Но ярость ослепила меня, и я совсем не заметил, что мы стали превращаться в совершенно обыкновенных гопников – гопников без идеи.
Куцый на мгновение останавливается – перевести дыхание.
Такур теперь смотрит как будто задумчиво.
- Как-то раз, проходя мимо музыкального магазина, я услышал просто потрясающую песню. Я раньше не слушал рэп, но читка этого парня так запала мне в душу…
Коряга понимает, о ком он, и тоже смотрит на Шупака.
- А потом, через месяц после этого, я встретил тебя…
Куцый осторожно берет ее за подбородок и поворачивает к себе.
- Куцый, - шепчет Коряга.
- И во мне снова проснулась мечта. Хоть я и думал, что никогда больше не вернусь в музыку, но все оказалось не так просто. Музыку души невозможно заглушить.
Коряга берет его за руку и мягко сжимает его ладонь тонкими пальцами.
- Я запутался, - честно признается Куцый и роняет голову на грудь. – Запутался. Я ведь не могу теперь все бросить, оставить своих ребят и ехать в Пью-Ёрк покорять рэп-вершину мира… Я запутался, Коряга.
- Куцый, - она крепче стискивает его руку. – Все будет хорошо.
Он поднимает лицо и смотрит ей прямо в глаза.
- Я в тебя верю, Куцый. Я в тебя верю.
Внутри будто взрывается что-то, и он осознает, что по его щеке ползет слезинка.
- Спасибо, - шепчет он. – Спасибо за то, что ты есть.

Котиа Госо часто видит в городе эту девчонку из Йорузии. Она как прыщ на носу: сразу притягивает взгляд.
Он мог бы устроить ей много проблем, если бы захотел: у нее, наверное, даже вида на жительство нет. И она это знает, но все равно выставляет средний палец, когда проходит мимо.
Она его бесит.
Так бесит, что он каждый раз провожает ее взглядом, пока она не скроется за углом.
А потом усмехается и думает: ну держись… Куцый.

@темы: фики, Творчество

---

Творчество: фики

[перегрузинский археолог]

Нелёгкая жизнь Су Ке Шина

Перегрея была славной восточной страной, и лидеры тамошних музыкальных групп специализировались именно на разогреве. Конечно же, он перенял на родине весь опыт поколений. Вот только что-то пошло не так.
Су Ке Шин вздохнул, методично набивая трубку Галина Бланкой - денег на табак не было уже которую неделю. Блюз-бэнд скрывался от стриптизёров, которым в глазах народа проигрывал по всем статьям - Сан Бай совершенно случайно почти убил Ямакази гитарой, а Ка Мато чуть не отстрелила Коряге второй размер, и пылающие местью Гуменсуши искали его по всему Эдбилиси, позабыв про Куцего.
Куцый, кстати, тоже искал блюз-бэнд. На пару с обозлённой девчонкой из Йорузии.
Ярость перегрузинок и рэперов не знала границ. И только Ниготик лежал и читал "Мурзилку".
Всё правильно, он ведь не был рэпером. И даже перегрузинкой не был - несмотря на подозрительно частые обыски, проводимые Хиджиахатом в его спальне.
Единственным, кто мог спасти блюз в этом прогнившем мире, полном куцорэпа и нишансона, несомненно, был он, Су Ке Шин.

Вот только он никак не мог решить, что хуже - гоняющиеся за их "грёбаными задницами" Гуменсуши или гоняющиеся персонально за ним перегрузинки, сжимающие в потных ладонях постер с обнажённым лидером перегрейцев.

@темы: Фики, Творчество

---

Творчество: мемы

[перегрузинский археолог]

Спасибо команде fandom Gintama 2012

@темы: Творчество

---

Творчество: фики

[перегрузинский археолог]

Аппендицитовые драбблы

КотиКоря; романс; NC-17

- Грязная сволочь! - Коряга изо всех сил пыталась вырваться из цепких рук Котиа. - Ты же знаешь, что Куцый этого так не оставит!
Офицер усмехнулся.
- Я тоже.
Коряга вскинула подбородок.
- Ты никогда не сможешь стать таким, как он, чертов мусор!
- Правда? - Котиа еще сильнее прижал девушку к стене. - А если так?
Коряга внезапно смутилась и замолчала. Все-таки она питала была слабость к твердым, как сталь, аппендиксам, упиравшимся ей в живот.

Мауки; намёк на КуцыКоря; PG

Мауки, жестко поджав губы и прищурившись, смотрел на слегка округлившийся живот Карагу.
Она не видела его - шла под руку с каким-то длинноволосым парнем в широких штанах и улыбалась чему-то.
Мауки сжал кулаки.
Хоть Карагу и оборвала связи с племенем, но при мысли о том, что она... что ей... в общем, что она бере...
- Оторву аппендикс, - пробормотал Мауки. - Оторву. Аппендикс.
Закат был красным, как кровь.

@темы: Фики, Творчество

---

Творчество: фики

[перегрузинский археолог]

История Тамананы. Серия зарисовок.

В знаменитый метро-бордель Шиёрава Таманана попала в возрасте одиннадцати лет. Она смотрела на незнакомый ей мир большими карыми глазами и недоуменно хлопала длинными ресницами, непривычная к большой, шумной и пёстрой толпе. Таманана не могла понять, что все эти люди забыли в таком непримечательном месте, ведь вокруг только бетонные стены. Она спросила об этом Катю, вечно недовольную женщину, свою сопровождающую. Та только хмыкнула и ответила, выговаривая слова с жутким акцентом:
- Еще узнаешь, мелочь.

Таманана с грустью смотрела на свое отражение в зеркале. Белокурые волосы вымыли и собрали в высокий хвост, на щеках больше не было грязи и серых разводов, аккуратно подстриженные ногти блестели в свете настольной лампы малиновыми отблесками. А она так хотела накрасить ногти зеленым, но Катя возмутилась сему желанию, сказав, что этот цвет - признак дурного вкуса. Про то, что сама Катька носит темно зеленые одежды Таманана благоразумно промолчала - спорить с этой женщиной не имело никакого смысла.
Когда Катя ушла, Таманана внимательно осмотрела полки, полностью заваленные дешевой косметикой. Взгляд карих глаз остановился на упаковке зеленой краски для волос...

Крики Катьки слушала вся Шиёрава. Маленькая девочка с взлохмаченой шевелюрой ядовито-зеленого оттенка стояла, понурив голову и нервно шаркая носком красной лакированной туфли о деревянный пол. Все потому, что Таманана, пользуясь отсутствием старших, додумалась помыть себе голову стойкой зеленой краской и теперь у нее не только волосы были соответствующего цвета, но и шея, и руки, и часть лица.
Все еще не умолкающая Катька резко схватила Таманану за волосы и потащила к умывальнику, дабы отмыть это безобразие.
После данной процедуры Таманана, внимательно рассматривая себя в зеркале, довольно улыбалась: с кожи краску удалось отмыть полностью, а вот волосы после безчисленного количества шампуней преобрели интересный нежно-салатовый оттенок. Таманана заулыбалась еще больше - она теперь готова встретиться с Отсосе...

Таманана впервые за всю свою короткую жизнь чувствовала себя настоящей красавицей. Они вместе с Катей шли все теми же людными широкими коридорами Шиёравы, но теперь не было того неприятного чувства дискомфорта и отторжения толпы. Даже наоборот, Таманане нравились все эти люди. Они смотрели на нее и улыбались, некоторые даже смеялись, тыкая в её сторону пальцем, и Таманана была счастлива, что из-за нее, её красоты, на лицах стольких людей расцвела искренняя улыбка.
- Катя, а я же красивая? - радостно спросила она у сопровождающей. Та, окинув Таманану всё тем же недовольным взглядом, буркнула:
- Ты зеленая.
- Значит, красивая, - Таманане казалось, что она сейчас полетит к небесам. Ну, или к потолку. Ведь зеленый цвет такой красивый.
Когда они подошли, а Таманане казалось, что долетели, к внушительных размеров металлической двери, та распахнулась, а из глубины тёмного помещения послышался низкий женский голос:
- Вы чего так долго?

В помещении было очень душно. Вся комната пропиталась запахом алкоголя, сигаретным дымом и сладкими благовониями. Даже на языке оставался неприятный горьковатый привкус от здешнего воздуха. Они с Катей стали посреди комнаты и та заставила Таманану опуститься на колени. Таманана послушно села, внимательно рассматривая сидящую напротив, в ярко-розовом кресле с высокой спинкой, пожилую женщину. Таманане было сложно определять даже приблизительный возраст окружающих, но морщины, маленькие, пусть и ярко подведенные, глаза и хриплый низкий голос говорили сами за себя. Перед ней сидела и непринуждено курила изящную расписную трубку сама Отсосе. Её волосы были собраны в восхитительную высокую прическу, а тонкие длинные пальцы украшали блестящие кольца. Даже наряд, аляпистый и чудный, говорил об неординарности вкусов женщины. Таманана просто слушала то, как Отсосе уже на повышеных тонах общалась с Катькой и тихо млела.
- Катафалк! Ты мне можешь нормально объяснить, почему у нее волосы зеленые? И я не хочу слушать твои жалкие оправдания! - орала во всю глотку Отсосе. Катька замялась, видя, что правды для Отсосе явно мало. Видя замешательство Кати, Таманана решила взять дело в свои руки. Она, не вставая с колен и тщательно копируя манеру речи сопровождающей, закричала:
- Зеленый цвет очень красивый, старая карга!
На нее пораженно уставилось четыре глаза.

@темы: Фики, Творчество

---

Творчество: фики

[перегрузинский археолог]

Об открытии станции метро Шиёрава, будущем продюсере Ёшо и перегрузинском певце Ниготике


1.
Ёшо не любил светские мероприятия, однако мечта стать самым успешным продюсером корейских групп обязывала находиться там, где, в принципе, можно было и не находиться совсем.
Вот и сегодня эта самая мечта заставила Ёшо поднять пятую точку с дивана и, забыв про законный выходной, направиться туда, где царили разврат и непотребство. А именно – на открытие станции метро «Шиёрава».
Ёшо искал. Искал тех, кто захочет разделить с ним его мечту и положить жизнь и здоровье на достижение звания самой успешной корейской группы всех времен и народов.
Ёшо искал корейцев.
На тот момент, согласно записям перегрузинского МИДа, территория Перегрузии содержала на своей гостеприимной земле 3 корейцев, причем 2 из них – в тюрьме. Таким образом, шанс встретить корейца на открытии станции метро «Шиёрава» практически равнялся нулю. Но Ёшо не был математиком и не верил в скупые цифры. Да и что такое математика, когда есть она – Мечта?
«Верить в судьбу, - подбадривал себя Ёшо, внимательно разглядывая разношерстную толпу, - Верить в предназначение…»
Мимо проходили самые что ни на есть перегрузинские перегрузины обоих полов. Корейцев не было видно. Ёшо не отчаивался.
«Верить в судьбу, - повторял он, как заведенный, - Верить в предназначение».
Мэр Эдбилиси Котякурица заявил, что «Шиёрава» станет первым в мире борделем в метро и поднимет экономику страны на небывалый уровень.
Ёшо насторожился. Он никогда не был в борделе, но из одной корейской дорамы для взрослых знал, в какую перегрузинскую копеечку может влететь посещение подобного заведения, поэтому мысленно сделал пометку больше никогда не ездить в метро.
- А сейчас слово предоставляется… - Котякурица приосанился, - Мадам Отсосе!
Толпа одобрительно загудела. Мадам Отсосе была заслуженным тружеником порно-индустрии, в своё время через её ласковые руки (и не только) прошла большая часть мужского (и не только) населения Эдбилиси. Даже выйдя на пенсию, Мадам не переставала отдавать всю себя работе, правда, теперь в качестве босса. Сеть элитных борделей «Шиёрава» принадлежала именно ей, поэтому именно под её крылышко стремились попасть все представительницы древнейшей профессии не только Эдбилиси, но и всей Перегрузии.
Собственно, толпе было на это наплевать - толпа жаждала скидок на обслуживание по случаю открытия станции.
Однако на сцену никто не вышел.
- Отсосе! – уже приказным тоном объявил Котякурица. Он начинал терять терпение.
Толпа вновь загудела. Раздались редкие хлопки.
На сцену никто не вышел.
- Я сказал Отсосе, вашу мать! – мэр Эдбилиси окончательно вышел из себя и полез за пазуху.
Народ заинтересованно вытянул шеи – всем было известно, что в порыве гнева Котякурица лезет за пазуху, но никто не знал, зачем.
Менеджеры и пресс-агенты заметались по сцене – по всей видимости, они были в курсе, какие сокровища собирается явить миру их начальник.
- Верить в судьбу, - пробубнил Ёшо, - Верить в предназначение.
Суматоха нарастала. Толпа начала негодовать по поводу отсутствия скидок, Котякурица целеустремленно шарил за пазухой.
Отсосе появилась внезапно и с потолка. С фейерверком из страз и конфетти, кутаясь в леопардовый мех и раскидывая поддельные 100-долларовые купюры. За музыкальное сопровождение отвечала специально приглашенная соотечественница мэра Котякурицы – Верка Седрючко.
- Полный отсосец, - оценил выступление Ёшо и решительно направился к выходу.

2.
В переходе было тихо и безлюдно, чему Ёшо несказанно обрадовался. Единственный человек, которого он бы хотел сейчас встретить, был корейцем, а встретить корейца легче всего там, где нет других людей.
Ближе к выходу чуткий слух будущего продюсера неожиданно уловил нечто, похожее на гитарные аккорды и мужской голос, напевавший что-то в такт.
Задремавшая Мечта встрепенулась. Ёшо ускорил шаг.
Недалеко от лестницы, ведущей на поверхность, сидел паренёк и пел «О, Эдбилиси!», аккомпанируя на гитаре. Лица видно не было – его полностью скрывал капюшон. Рядом лежала перевернутая кепка-аэродром, в которой стояла одинокая банка сгущенки.
- Ты поёшь за сгущенку? – полюбопытствовал Ёшо, подойдя ближе.
Парень извлек особо душераздирающий аккорд, прерывая песню.
- Сгущенка – за рекламную фотосессию для «Шиёрава».
- Понятно, - кивнул Ёшо и замолчал.
Песня продолжилась.
- О, Эдбилиси! Долина гор и горных рек, горных зверей, горных людей, и эти горы в голове моей останутся навек. О, Эдбилиси!
«Вот бы он оказался корейцем», - внезапно подумал Ёшо, слушая про рожденную горами козочку, резво взбирающуюся по горному склону. Судьба её оказалась печальна – козочка хотела быть выше своих родителей-гор, но её копытца не выдержали, и она упала в пропасть.
- О, Эдбилиси! Коза не слушалась отца, но ясен свет её слезы, ведь эти горы в голове козы остались до конца. О, Эдбилиси!
Будущий продюсер корейских групп всхлипнул.
Парень вновь прервал песню:
- Эй, дядя. Знаешь, твоё присутствие немного мешает. Если нравится, как я пою - плати и топай дальше, дай другим приобщиться к высокому искусству.
Ёшо смахнул слезу и укоризненно покачал головой:
- Ты совершенно не умеешь обращаться с аудиторией. Где твоя вежливость и профессиональный такт? Да и кроме меня здесь никого нет.
- Не, ну не хочешь платить - не надо, я ж не заставляю. Ниготик Акатас - благородный человек, и не вздумай хоть раз упрекнуть его в вымогательстве!
«Не кореец, - Ёшо был разочарован, - Имя перегрузинское».
Паренёк вздохнул и, чувствуя, что просто так от надоедливого длинноволосого мужика избавиться не удастся, решил его игнорировать. Молча отложил гитару. Повел плечами, разминая мышцы. И, наконец, снял капюшон.
Ёшо не ожидал такого поворота событий.
- Кореец... - восхищенно выдохнул он, глядя на торчащие в разные стороны серебристые локоны.
- Вай, зачем обижаешь? - парень насупился. - Потомственный джигит!
Мозги будущего продюсера самой успешной корейской группы лихорадочно заработали. Будь этот парень хоть сам Шагай-Шагай, на перегрузина он был совершенно не похож. К тому же Ёшо и так собирался перекрасить всех участников в блондинов, поэтому присутствие в группе Ниготика выгодно сказалось бы на общем бюджете.
"На парикмахера меньше тратиться", - Ёшо кивнул сам себе, окончательно убеждаясь, что Ниготик ему нужен.
- Ты мне нужен, - так он и сказал, восторженно пожирая находку глазами.
Ниготик открыл рот, закрыл, затем осторожно поднялся и медленно попятился к лестнице.
Чувствуя, что его Мечта собралась по-тихому слинять, Ёшо вытянул руки и зашагал к Акатасу.
- Папаша, успокойся, - Ниготик попытался вложить в слова всю силу своего убеждения. - Я предполагаю, что у тебя на уме, ведь я же красив, как черт. Но честно предупреждаю, что мой контингент - исключительно хрупкие трепетные девы.
- О чём ты? - Ёшо непонимающе заморгал. - Я просто ищу парней, которые будут петь, танцевать и жить вместе со мной, чтобы...
Но Ниготик уже вовсю перепрыгивал через ступеньки на пути к выходу. Выбравшись на поверхность, Акатас ломанулся в ближайшие кусты, надеясь, что естественные препятствия смогут задержать этого извращенца, собиравшегося заставить его участвовать в какой-то музыкальной оргии.
Единственное, чего Ниготик не учел: будущие продюсеры самых успешных корейских групп продираются через заросли чертополоха гораздо быстрее потомственных джигитов.

@темы: Фики, Творчество

---

Творчество: пирожки

[перегрузинский археолог]

с Джихиахатом Оширотом
столкнулся как-то Атакас
тот личное смешал с работой -
и в глаз

сидел у бочки Гахасаве
и вдруг Ниготик тут как тут
чё может выпьем угощаю
да не вопрос давай пошли

Котиа Госо в Шиёраву
пришёл развлечься как-то раз
с тех пор интимные услуги
включают лишь БДСМ

Санбай, Пентайхе и Камото
пришли автограф попросить
я уничтожу шоу-бизнес
им Гакасути написал

а Сагаур лежит в больнице
от швабры рана на груди
как оказалось Таманана
роман крутила с Отсосе

Джихиахаты Госо клеем
"Ментом" намазал как-то стул
тогда впервые Эдбилиси
узрела Оши без штанов

Ниготик персик на скамейке
сидел и мял в своей руке
потом ему сломали челюсть
ведь то был пэрсик Ёцкуу

вот Ёцкуу она же финка
и феминистка заодно
ох зря в Финляндии считали
что только парни горячи

а вот ворчливый немец Гайген
гремит железом в гараже
открыл он автомастерскую
чтоб сдох весь квартал ведь расист

@темы: Творчество

---

Биографии персонажей

[перегрузинский археолог]

Второстепенные персонажи

Шоу-группа "Мимы Равигуми"
В прошлом - элитные стриптизеры Эдбилиси. Когда Гуменсуши приехали покорять это сердце мира, то между ними разгорелась жесткая конкуренция. Потом, когда Гуменсуши приобрели статус стражей общественного порядка, Мимы Равигуми, чтоб не отставать, тоже подались в полицейские. Они в основном тусуются в резиденции Шагай-Шагая и редко пересекаются с Гуменсуши, но соревновательный элемент остался: к примеру, лучшее стриптиз-шоу ко дню Эдбилиси и все такое.

Сакиса Буироса - элитный бывший стриптизер и не менее элитный полицейский в настоящее время, да еще, судя по всему, с примесью бурной испанской крови, раз Буироса. Холодный и бесстрастный снаружи, но горячий внутри. А еще он тайком ходил на представления Гуменсуши и тырил у них идеи сценических костюмов. Только шоб не палится, он поменял цвет и думал, что никто не догадается. Но Гуменсуши просекли...
Поэтому Госо теперь выколачивает с них деньги за франшизу и на этой почве часто сталкивается с помощницей Буиросы Необум.

Необум по кличке "Наобум". Она любит делать все наобум, и поэтому ее действия трудно предугадать, но Госо так интереснее.
Нео - любимый косплейный образ Необум. Необум очень любит покушать всякую сладкую выпечку и готова любого за нее убить, что довольно часто случается. А еще она иногда случайно называет Эдбилиси Зионом, а Буиросу - Морфеусом. Перегрузию же - Перезагрузкой.
Но на самом деле она не случайно - она специально. Ведь у Перегрузии есть скрытая сторона, а Мимы - её посланники. Но никто об этом не подозревает, потому что это же Необум. А еще Мимы в сговоре с корейской диаспорой.

Хатирот Зозен - заведует пиццерией "Нинязд" и, как и Ниготик, фанатеет по "Мурзилке". А кличка у него Хатигемор. Хатирот - это магическое имя, покровительствующее его пицца-бизнесу. Чтоб каждый рот хотел его пиццу. А еще он тусуется с Чучан и та часто помогает ему в пиццерии.

Мауки. Самопровозглашённый лидер племени Тоя. После того, как его отец свалил охотиться на оленей, Мауки по-тихому вырезал всех несогласных и объявил себя сильнейшим.
Мауки приехал в Шиераву по поручению транснационального преступного синдиката имени Харусама Пирадзе проведать отошедшего от дел зимбабвийского авторитета Хнсео да посмотреть, сколько денег приносит ему теневой бизнес в этом быстрорастущем районе.
А в перспективе синдикат будет ходить под ним. Но Мауки сейчас забыл о своих делах и озабочен округлившимся животом Коряги.

Кьюйеб Югуя - представительница старинного перегрузинского княжеского рода. В детстве занималась с Оэтой в одной спортшколе. Оэта уже в детстве занимала призовые места на международных соревнованиях по вольной борьбе, и Кьюйеб еще тогда в нее влюбилась. Однажды Кьюйеб поехала отдыхать в Таиландию, увидела там выступление катой (транссексуалов) и поняла, что ее мечта вонзить жезл может претвориться в реальность. Теперь пытается ее осуществить.

Чучан. Чукотская красавица Чучан попала в Эдбилиси случайно. Дочь вождя знаменитого на всю тундру племени Охотников на моржей как-то раз потерялась по дороге домой и спустя пару месяцев скитаний оказалась в Перегрузии. Поначалу Чучан даже не понимала, что она в чужой стране, и по привычке ходила охотиться на моржей.
Моржи так ни разу и не появились.
К тому времени Чучан уже начала подозревать, что она не дома. Её теперешнее местопребывание в корне отличалось от предыдущего: вместо тундры горы, вместо снега пышная сочная растительность, а вместо оленей какие-то другие, но тоже рогатые животные. И самое главное - на улицах не было ни одного чукчи! Кроме, конечно, самой Чучан.
Опечаленной девушке не оставалось ничего другого, как вливаться в новую среду обитания. Чучан выучила перегрузинский язык, сменила меховой тулуп на нечто, более подходящее жаркому южному климату, и даже смогла устроиться на работу в пиццерию Хатирота Зозена "Нинязд". Точнее, это единственное место, куда она смогла устроиться.
Однажды после тяжелого рабочего дня Чучан и Зозен отдыхали на кухне пиццерии. Зозен читал "Мурзилку", а Чучан сидела, уставившись в экран телевизора, и поедала остатки пиццы, недоеденной посетителями.
По телевизору шел концерт по заявкам на "Первом перегрузинском". К слову, Чучан было абсолютно все равно, что смотреть - ведь в тундре телевидения отродясь не водилось - но музыкальные передачи она особенно любила. Все эти скачущие по сцене и иногда даже раздевающиеся мужчины, так отличавшиеся от чукчей, вызывали в ней какой-то особый трепет.
А потом она увидела ИХ. Жи-Дорагон. Корейский бойз-бэнд, состоящий из корейца, перегрузина, грека и жида.
Это было нечто новое и блондинистое.
И Чучан прониклась. Особенно ей приглянулся Ниготик Акатас - его взлохмаченная шевелюра вызывала у Чучан неизменные ассоциации с меховой шапкой, которую она носила в тундре.
Любовь Чучан к Ниготику крепла изо дня в день. Дабы кумир заметил и оценил её безграничные чувства, она подалась в фикрайтеры, размещая фанфики везде, где только можно: на заборах, столбах, автобусных остановках. Фанфики Чучан без ложной скромности являлись шедеврами Ниготического фанфикшена. Но, к сожалению, их никто не мог прочесть, поскольку Чучан хоть и знала перегрузинский, но писать на нем не умела.
Тогда Чучан решила обратиться к наскальной живописи - ведь её могут читать все. И не прогадала. Её первый фанфик в картинках, нарисованный на заборе вокруг штаба Гуменсуши, вызвал настоящий фурор. Люди недоумевали, почему на изображении лохматый голый мужик тыкает палкой в бесформенную кучу, из которой торчат еще две палки. Мнения разделились. В итоге сошлись на том, что это Ишот, который пытается танцевать стриптиз у бильярдного кия, а бесформенная куча символизирует собой восторженную толпу, которая предусмотрительно протягивает своему герою-стриптизеру еще два запасных кия на случай, если первый сломается.
Чучан была в печали. Ведь совсем не это она хотела донести до людей. Её фанфик повествовал о том, как храбрый и смелый Ниготик Акатас, не боясь мороза и не забыв про фансервис, героически охотится на моржей в Северном Ледовитом океане.

@темы: Матчасть

---

Биографии персонажей

[перегрузинский археолог]

Гуменсуши

Гуменсуши первоначально были не Гуменсуши, а обычными деревенскими стриптизерами. Однажды они решили, что, де, хватит им оголять свои таланты в деревне, большой город ждет. И отправились в Эдбилиси. Стриптизеры в Эдбилиси были востребованы, поэтому наши герои быстренько сколотили стрип-бэнд, который как-то спьяну сами же назвали "Гуменсуши". Название прижилось. Гуменсуши, в основном, работали по вызову и выступали в косплейных шмотках. Больше всего им нравилось косплеить правоохранительные органы. Гуменсуши настолько реалистично вели себя в образе служителей закона, что их много раз путали с настоящей полицией и обращались за помощью. Гуменсуши с удовольствием и за установленную плату помогали страждущим. Поначалу Гуменсуши постоянно просили засовывать им деньги за оказанную помощь в трусы, но постепенно отвыкли, а население Эдбилиси начало воспринимать их как настоящих полицейских. Потом последовали всенародные голосования за присуждение Гуменсуши статуса Полиции Эдбилиси. Голосования прошли успешно, и бравые стриптизеры стали не менее бравыми хранителями общественного порядка. Хотя с Пути Стриптизера они уже сошли и вступили на Путь Глухарева, но иногда, в дни государственных праздников, они не против тряхнуть попами стариной. В эти дни их бюджет увеличивается в разы.
А апофигеем стриптиз-шоу у них была лезгинка в стрингах. В конце шоу Котиа исполнял свой знаменитый танец с кинжалами и незаметно срезал стринги со всех Гуменсуши. Со стороны это выглядело, словно стринги исчезают по волшебству. Номер так и назывался - "Магические стринги"

Джихиахат Оширот.
Постановщик трюков, хореограф, а еще он занимается всякими организационными вопросами - и когда был стриптизером, и теперь, когда стал ментом. А еще он записан в книге рекордов Гиннесса как Самый угрюмый стриптизер в мире, чем втайне очень гордится. Обычно он не слишком напрягался на своих вытсуплениях: ему достаточно просто снять рубашку, взъерошить волосы и красиво закурить, как в нуар фильмах. Еще он участвовал в садо-мазо шоу с Котией. Правда, его никто не спрашивал. Котиа никогда никого не спрашивает.
Именно Оширот создал тот самый Свод правил Настоящего Стриптизера (более известен как Кодекс Гуменсуши), который взяли на вооружение практически все стрип-бэнды мира.
У него есть альтер-эго - Ишот. Ишот возникал, когда Оширот перепивал Ахтамара, Арарата или любого другого коньяка - только он должен был быть армянским.
Тогда Оширот превращался в Супер-Ишота и мог начать танцевать стриптиз в любом месте и из любой стартовой позиции, и остановить его было просто невозможно. Поэтому в штабе Шуменсуши никогда не было армянского коньяка. Но Котиа иногда тайком подливал его Ошироту в кофе, и тогда в Перегрузии начинался государственный праздник.

Котиа Госо.
По происхождению итальянец. Как его занесло в Перегрузию - тайна, покрытая мраком. Знают об этом только Кодно и Оширот. Наверное, в его детстве кроется какая-то психологическая травма, ведь должна же быть причина для его садо-мазо наклонностей.
Госо очень любит деньги, поэтому помимо взяток и вымогательств, которыми занимается в служебное время, он на досуге подрабатывает порно-актером.
У Госо есть только одна слабость - Коряга. Он так её любит, что готов взять даже с чужим ребенком. Он даже не проверяет ее вид на жительство, потому что знает, что его нет. Поняв, что Коряге нравятся твердые аппендиксы, Госо решил участвовать во всегрузинском конкурсе "Мистер Аппендикс". Который сам же и организовал. Вот как велика его любовь!

@темы: Матчасть

---

Биографии персонажей

[перегрузинский археолог]

Жи-Дорагон (Ёшо, Куцый, Сукешин, Катаомос)

Ёшо был нищим менеджером, мечтавшим создать настоящий корейский бойз-бэнд в стране, населённой одними перегрузинами. Доля его была тяжела, но Ёшо не сдавался, он бродил по переходам и станциям метров в поисках талантливых корейцев или, хотя бы, просто корейцев. Так он нашёл Ниготика на станции метро, с этого и началась история великой группы Жи-Дорагон.
Все в группе были блондинами, потому что Ёшо постоянно обливал пееркисью их волосы, но после его смерти они вернулись к старому имиджу.
Группа распалась после того, как они не смогли поехать на евротелевидение. По-честному они должны были пройти, но поехала группа, состоящая исключительно из перегрузин. После этого менеджер Ёшо был уволен из студии звукозаписи, спился и умер от тоски. Они не смогли перешагнуть через это, и каждый пошел по своему пути.


Гакасути Сукешин.
Единственный кореец в корейской группе Жи-Дорагон. Вконец отчаявшийся Ёшо пошёл искать корейцев в тюрьму и там нашёл Сукешина. Ёшо попросил его напеть песенку про козлика. В итоге в Гакасути оказался настолько проникновенный голос, что Ёшо даже заплакал. Он сказал, что заберет Сукешина из тюрьмы, если тот согласится стать солистом. Гакасути ненавидел шоу-бизнес всем сердцем, но, взвесив все за и против, согласился.
Но потом Сукешин проникся идеей изменить мир с помощью своих песен и стал радеть за группу больше всех, поэтому ее распад сказался на нем сильнее остальных. Кстати, родился Гакасути в тюрьме, а своего дома у него не было, поэтому он остался там жить.
После распада группы Сукешин всё еще продолжал носить фансервисные шмотки, а потом еще с горя стал курить сладко пахнущую травку с розовым дымком. Из-за этого он часто видел галлюцинации. Однажды, когда он подрался с невидимым врагом, то сделал слишком резкий выпад и ударился глазом о камень. Под глазом образовался жуткий шрам, который Сукешин теперь ото всех прячет.

Катаомос Татамус.
Его родители были известными химиками и постоянно пропадали на работе. Катаомос, желая побыть с мамой и папой, однажды пробрался в лабораторию и надышался веселящего газа. Родители нашли его в состоянии "ржунимагу" и пытались оказать первую помощь, но не успели - мальчик впал в кому от смеха. Так он и лежал в коме, пока не наступил период полового созревания: органы, которым вдруг стало совершенно не до смеха, дали о себе знать. Тогда Катаомос и очнулся. Первым, что он увидел, стала молоденькая медсестра. Органы дали о себе знать еще больше. Воспоминания о веселящем газе решили не отставать от органов и тоже дали о себе знать. Катаомос заржал, глядя на собственный стояк. Медсестра, к несчастью, ничего поняла, и уволилась из больницы. Её образ Катаомос до сих пор хранит в своем сердце.
После увольнения медсестры Катаомос пытался её найти, но гормоны играли слишком бурно. А потом осчастливленные пробуждением сына родители дали ему попробовать веселящий газ. Снова. Пытались вышибить клин клином. В общем, хотели, как лучше, а получилась жопа. В итоге Катаомос совсем съехал с катушек, пустился во все тяжкие и начал менять женщин, как перчатки. На самом деле он не хотел их менять, но женщины, глядя, как он каждое утро ржет на собственный стояк, сменялись сами собой.
Расстроенный и опечаленный неудачами на любовном фронте, Катаомос ушел из дома и направился в Эдбилиси. Именно там, по его сведениям, находилось средоточие разврата всея Перегрузии - Шиёрава. Место, где примут, кого угодно - хоть со ржачем на стояк, хоть без.
О, как жестоко он ошибался.
Шиёрава действительно принимала, кого угодно - хоть со ржачем на стояк, хоть без. Конечно, если этот "кто угодно" имел деньги.
А Катаомос был гол как сокол. В прямом смысле. Уходя из дома, он не взял денег, не подумал о сменной одежде, а запасные трусы вообще продал за хачапури.
В таком виде его и встретил Ёшо, на тот момент уже имевший в наличии 3-х участников будущей корейской группы. Он не собирался брать четвертого, но голый Катаомос, который сидел на мостовой и заливисто смеялся, глядя, собственно, ТУДА, привлек его внимание.
Ёшо сел рядом, посмотрел ТУДА и не испытал ничего, кроме отвращения.
Катаомос захохотал.
Ёшо посмотрел еще раз. Ощущения были те же, но под смех стало как-то... Приятнее, что ли.
Катаомос захохотал еще громче.
ТУДА вдруг стало походить на Пизанскую башню. Ёшо растаял - в Пизе он был всего один раз, но успел глубоко впечатлиться итальянской архитектурой.
Катаомос внезапно вскочил и воскликнул на чистейшем английском: "Секшуал революшн!"
Именно эта фраза и определила присутствие Катаомоса в группе. В конце концов, каждый уважающий себя корейский бойз-бэнд обязан в совершенстве знать пару английских слов.

Куцый.
Название Жи-Дорагон так нравилось Куцему, что он решил основать банду не абы каких гопников, а именно жидов. А вообще он все еще мечтает сделать музыкальную карьеру - только взять имя Жи-Дорагон как сольное и читать куцорэп.
Куцый решил бороться с ущемлением прав жидов, но потом, когда он через некоторое время встретился с Ниготиком, то понял, что должен расширить свое видение межнациональной проблемы в Эдбилиси. К тому же тогда он увидел Корягу, и у него вспыхнуло чуйство. Она возродила в нем стремление к самореализации другим путем, но прошлое так просто не отбросить. Да и жидов он уже не может оставить, он должен заботиться и о них тоже, потому что они ему теперь как семья. И теперь у него внутренний конфликт на этой почве.
Мечтой всей его жизни было петь в опере настоящие куцопартии. Но его мечта разбилась о суровую реальность: там могли выступать только перегрузины. Это стало последней каплей и Куцый обиделся.

@темы: Матчасть

---

Биографии персонажей

[перегрузинский археолог]

Йорузия

Команда фрилансеров, выступающая на свадьбах, похоронах и вообще везде, где платят деньги. Ниготик вначале работал один, но потом случайно перепил чачи в кафешке и устроил там дебош, побив несколько посетителей, которые пристали к нему с "дай сигаретку, кудрявый". А Ничипаша, который обслуживал Ниготика, уволили из-за этого. Сестра Ничипаша Оэта, чемпионка по вольной борьбе, нашла Ниготика и поговорила с ним по-мужски, поэтому Ниготику пришлось взять Ничипаша в Йорузию. Потом они встретили на улице девочку, имя которой не смогли произнести, вследствие чего нарекли ее Корягой. Ей было совсем некуда идти, а Ниготик сжалился и ее тоже взял в Йорузию. Теперь они работают вместе.

Карагу из племени Тоя, более известная, как Коряга. Родилась в селении негров альбиносов. После ухода брата Мауки она рассорилась с племенем и поехала покорять столицу Перегрузии. Там она встретила Ниготика и Ничипаша, с которыми тусит и сейчас. Характер у нее буйный и своенравный. Верит в фей, эльфов и инопланетян.

Ниготик Акатас. Потомственный джигит. Жил в ауле на вершине горы, с детства любил исполнять народные перегрузинские песни. Но аудитория в ауле его не устраивала, так что, он спустился с гор, чтобы попытать своё счастье в столице. Однажды, когда он в переходе пел песни и этим зарабатывал, его нашел менеджер Ёшо и предложил стать суперстар. Так Ниготик стал солистом гламурного корейского бойзбенда. Но потом случилась известная трагедия и Ниготик ушел покорять эстраду соло. Характер - инфантильный пофигист. Боится фей, эльфов и инопланетян.

Мураши Ничипаш. Простой перегрузинский школьник. В данный момент подрабатывает в Йорузии, занимается сценическими костюмами Ниготика для его выступлений на перегрузинских свадьбах (стирка, починка и тп и тд), а также микрофонами, минусовками и всем, что понадобится. Поддерживает порядок в самой Йорузии. Самый ответственный и рассудительный из всех ее работников.
Но у него есть и другая сторона - Ничипаш является президентом фанклуба восходящей звезды перегрузинской эстрады Уцо Карадоет. Как и все фанаты, кричит, что ценит ее личность и талант, но на самом деле мечтает жениться ну или хотя бы с ней переспать с ней и очень боится, что кто-нибудь об этом узнает. Пока ограничивается ее плакатами во весь рост и подушками-обнимашками в виде Уцо.
Ну и, конечно, носит очки.

@темы: Матчасть

---

Список персонажей

[перегрузинский археолог]

Страна: Перегрузия
Столица: Эдбилиси

Герои:
Йорузия
Ниготик Акатас (Саката Гинтоки) – готишный грузинский певец, играет на гитаре
Мураши Ничипаш (Шимура Шинпачи) – простой грузинский школьник
Коряга (Кагура) – девочка из Зимбабве, на самом деле, её зовут Карагу, но друзья не смогли выговорить её имя и нарекли Корягой. Крутит роман с Куцым.

Куцый (Кацура) – глава банды гопников-жидов, в прошлом вместе с Ниготиком состоял в корейской группе Жи-Дорагон, был на подтанцовке.

Гуменсуши
Кодно (Кондо) – глава отряда
Джихиахат Оширот (Хиджиката Тоширо) – его зам
Котиа Госо (Окита Сого) – грозный офицер Гуменсуши, итальянского происхождения. Влюблён в Корягу
Якамази Сагаур (Ямазаки Сагару) – влюблён в Таманану

Хейкитай – банда корейских гастарбайтеров
Гакасути Сукешин (Такасуги Шинсуке) – лидер Хейкитай, в прошлом друг Куцего и Никотика по бой–бенду, был вокалистом
В Хейкитай входят также Сай Бан, Пен Хейта и красавица Ка Мато

Тоя – банда негров-альбиносов из Зимбабве, в которой раньше состояла Коряга.
Мауки (Камуи) – брат Коряги, лидер Тоя
Буато (Абуто) – помощник Мауки
Миузубо (Умибозу) – отец Коряги и Мауки. Бывший вождь племени Тоя, а теперь охотник на тюленей в холодных странах

Катаомос Татамус (Сакамото Татсума) – также состоял в бой-бэнде вместе с Никотиком и остальными

Ёшо (Шоё) – менеджер бой-бэнда, в котором состоял Ниготик сотоварищи. После того, как группу не взяли на Евровидение, был уволен, спился и умер.

Шиёрава – элитный бордель
Отсосе – мадам
Таманана – путана
Катька – молдаванская беженка

"Систра" - корейский гёрлз бэнд
Оэта (Отаэ) – сестра Ничипаша, чемпионка по вольной борьбе
Кьюйеб (Кьюбей) – наследница древнего перегрузинского рода, подруга Оэты
Чучан (Саччан) – фанатка Ниготика, родом с Чукотки
Ёцкуу (Цукуё) – финская феминистка

Остальные
Гахасаве Зойта (Хасегава Тайзо) – индийский монах, живущий в бочке
Мударацай Котякурица (Мацудайра Катакурико)– мэр Эдбилиси, по происхождению украинец
Шагай-Шагай (Токугава Шиге-Шиге)– президент Перегрузии
Гайген (Генгай) – механик, немецкого происхождения

@темы: Матчасть